В очередной раз, на этот раз Верховный суд, напомнил о том, что прекращение уголовного дела или отказ в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям не предопределяют выводы о виновности лица, в отношении которого они вынесены.
Из Определения ВС РФ от 23 мая 2023 года по делу № 16-КГ23-11-К4 следует, что прекращение уголовного дела или уголовного преследования, а равно отказ в возбуждении уголовного дела по такому основанию как истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности сами по себе не могут предопределять исход гражданско-правового спора о последствия оспариваемых действий лица, в отношении которого они вынесены.
Как разъяснял Конституционный Суд в своем Постановлении ещё от 2 марта 2017 года № 4П, отказ в возбуждении уголовного дела или его прекращение в связи с освобождением лица от уголовной ответственности и наказания по нереабилитирующему основанию не влекут признание лица виновным или невиновным в совершении преступления. Принимаемое в таких случаях процессуальное решение не подменяет собой приговор суда и по своему содержанию и правовым последствиям не является актом, которым устанавливается виновность подозреваемого или обвиняемого (подсудимого) в том смысле, как это предусмотрено ст. 49 Конституции.
В Постановлении 39П от 8 декабря 2017 года Конституционный суд указал, что привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения – иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности.
В этой связи необходимо напомнить, что постановление следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, равно и постановление о прекращении уголовного преследования и уголовного дела по нереабилитирующим основаниям, в соответствии с ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, являются письменными доказательствами, которые подлежат оценке в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, наряду с другими доказательствами при разрешении дела.
Хоть и не часто, но все же встречаются попытки расширительного толкования части 4 ст. 61 ГПК РФ, за счет включения в исчерпывающий перечень судебных актов, имеющих преюдициальное значение, например, постановлений следователя об отказе в возбуждении уголовного дела, как в приведенном примере, что совершенно недопустимо.
Как правило, подобные примеры являются казуистическими проявлениями конкретных правоприменителей и пресекаются если не судами первой, то точно апелляционной инстанции. В приведенном примере спор дошел до высших судебных инстанций, что скорее исключение.
В завершение необходимо отметить, что подобные казусы, не в пример приведенному случаю, нередко связаны с недобросовестными попытками истца «привязать» истекшие сроки исковой давности к некому «якорю» в виду итогового решения по заявлению о преступлении или уголовному делу и попыткой отсчета сроков с момента вынесения такого решения, что, однако, не совсем верно.
