По состоянию на 18.11.2013 г.
Внести существенные изменения в Постановление № 63 от 23.12.2010 г. «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» Высший Арбитражный Суд РФ грозился еще с начала года.
Постановление от 30.07.2013 г. № 59 полностью оправдало серьезность этих заявлений. Несмотря на отсутствие единого тренда в части упрощения или усложнения процедуры оспаривания сделок должника, можно заключить, что все же в большей степени Постановление направлено на ограничение возможностей оспаривания сделок должника-банкрота и защиту прав его добросовестных контрагентов.
Широкая критика в адрес соответствующих норм Закона о банкротстве, подрывающих, по мнению некоторых экспертов, стабильность имущественного оборота, оказала на высших арбитров должное воздействие.
В первую очередь, обращают на себя внимание новые критерии должной осмотрительности. К числу фактов, свидетельствующих о недобросовестности контрагента, арбитры отнесли:
- неоднократное обращение должника к кредитору с просьбой об отсрочке долга по причине невозможности уплаты его в изначально установленный срок;
- известное кредитору (кредитной организации) длительное наличие картотеки по банковскому счету должника (в том числе скрытой);
- осведомленность кредитора о том, что должник подал заявление о признании себя банкротом.
Однако тут же указали, что само по себе получение платежа от должника в ходе исполнительного производства, или со значительной просрочкой, или от третьего лица за должника, или после подачи этим или другим кредитором заявления о признании должника банкротом не означает, что кредитор должен был знать о неплатежеспособности должника.
Высшая инстанция пояснила, что факт подачи заявления о банкротстве свидетельствует об осведомленности кредитора о неплатежеспособности должника только тогда, когда по обстоятельствам подачи этого заявления можно судить, что оно является не ординарным вариантом принудительного исполнения судебного акта, а действительно подано по причине неплатежеспособности. При этом рекомендуется учитывать факт наличия в рамках дела о банкротстве заявлений других кредиторов.
Далее находим закрепление подхода, уже сложившего в судебной практике по вопросу значения информации, опубликованной в картотеке арбитражных дел на сайте ВАС РФ, при решении вопроса об осведомленности кредитора о неплатежеспособности должника.
Соответствующая осведомленность презюмируется лишь тогда, когда установлено, что проверка сведений о должнике должна была осуществляться, в том числе путем его проверки по указанной картотеке. Устанавливается это с учетом характера сделки, личности кредитора и условий оборота.
В списке новелл значится и разрешение другого актуального вопроса: как оценивать осведомленность кредитора о неплатежеспособности должника, если этот кредитор — банк или иная кредитная организация. Пленум поддержал банковское сообщество, указав на то, что и в таком случае оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации.
Таким образом, немногочисленная судебная практика, указывающая на безусловность осведомленности банков о неплатежеспособности их заемщиков, проиграла либеральному подходу:
«В случаях, когда законодательство или кредитный договор предусматривают получение кредитной организацией от заемщика документов о его финансовом положении, судам следует учитывать, имелись ли в представленных документах конкретные сведения, заметно свидетельствующие о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника».
Целый ряд комментариев посвящен оспариванию сделок, направленных на удовлетворение требований, обеспеченных залогом имущества должника. Возможность оспаривания таких сделок теперь существенно ограничена: отныне доказывать придется не только сам факт предпочтительности (факт причинения вреда), но и осведомленность залогодержателя о наличии данной предпочтительности (факта причинении вреда).
При этом предпочтительность может заключаться не только в том, что у должника в результате такой сделки не останется имущества, достаточного для погашения требований 1-й и 2-й очереди реестра требований кредиторов, но и в случае отсутствия таких требований — в недостаточности имущества для финансирования процедуры банкротства. А помимо этого — в уплате неустоек или иных финансовых санкций залогодержателя в случае отсутствия впоследствии возможности погасить обязательства перед иными кредиторами в части основного долга и причитающихся процентов.
Сделка по погашению требования залогового кредитора может быть признана недействительной лишь в части, соответствующей размеру обязательств, погашенных с предпочтением.
Аналогично, то есть лишь в части, признаются недействительным платежи, осуществленные должником в предпочтительном порядке, если сумма платежа превышает сумму средств, недостаточную для погашения требований всех кредиторов и разумных текущих расходов. Недействительная часть такого платежа определяется суммой недостающих денежных средств.
Еще один блок изменений связан с порядком применения последствий недействительности сделок должника. К примеру, в п. 27 Постановления указано, что неблагоприятные последствия по понижению очередности восстановленного требования (п. 2 ст. 61.6. Закона о банкротстве) являются ответственностью особой природы, поэтому применяются лишь в случае доказанности неправомерного поведения или вины кредитора в совершении оспоренной сделки.
Интересно, какое же еще требуется особое доказывание неправомерного поведения стороны сделки, если доказан факт ее совершения с целью причинения вреда кредиторам?
Наконец, среди новелл, направленных на защиту прав кредиторов, пострадавших от незаконных сделок должника, следует выделить следующие:
-
К сделкам, совершаемым в процессе обычной хозяйственной деятельности, оспаривание которых возможно только в случае доказанности вины контрагента, не относятся:
- платеж со значительной просрочкой;
- предоставление отступного;
- досрочный возврат кредита, необоснованный разумными экономическими причинами.
-
Расширен круг лиц, управомоченных на подачу заявления о признании недействительными торгов по продаже имущества должника, в частности торгов, проведенных в ходе исполнительного производства после введения в отношении должника процедуры наблюдения: теперь это не только арбитражный управляющий, но и любые заинтересованные лица, например, кредиторы;
Остальные сделки могут быть оспорены иными заинтересованными лицами, лишь если на такое право указано в судебном акте, которым жалоба на бездействие (отказ) арбитражного управляющего оспорить сделку признана обоснованной.
-
Прямо предусмотрено право предъявлять требование о виндикации утраченной вещи, несмотря на наличие судебного акта о взыскании ее стоимости со стороны первой сделки. «Однако, если к моменту рассмотрения виндикационного иска стоимость вещи будет уже фактически полностью уплачена должнику стороной первой сделки, то суд отказывает в виндикационном иске».
В завершение анализа этого весьма объемного редакционного Постановления обратим внимание на некоторые процессуальные моменты.
Во-первых, теперь перед подачей заявления об оспаривании сделки должника арбитражный управляющий обязан предложить другой стороне этой сделки произвести возврат имущества, приобретенного по сделке, которая подпадает под основания недействительности сделок, установленные статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.
Во-вторых, при подсчетах сроков исковой давности по данной категории дел во внимание должно приниматься не само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом, а то, когда арбитражный управляющий, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, должен был установить наличие обстоятельств, позволяющих оспорить ту или иную сделку.
В-третьих, если арбитражный управляющий (иное заинтересованное лицо) допустило ошибку в отношении заявленного основания недействительности сделки, «суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права».
Валерия Коваль, юрист
Олег Проскурин, руководитель практики по банкротству и реструктуризации