Одним из примечательных судебных решений налоговой практики можно назвать определение Верховного Суда РФ от 15.06.2017 г. № 305-КГ16-19927 по делу № А40-230712/2015, которым судебная коллегия по экономическим спорам не признала субарендные отношения получением необоснованной налоговой выгоды.
Согласно материалам дела организация – автомобильный дилер (далее – налогоплательщик, дилер, организация) в 2004 году арендовала здание у ИП для создания сервисного центра. В 2008 году ИП отказал обществу в продлении договора аренды, в связи с чем оно было вынуждено заключить договор субаренды на эту недвижимость с арендодателем- посредником.
Налоговый орган в суде настаивал, что таким образом налогоплательщик получил необоснованную налоговую выгоду, так как им были завышены расходы в виде арендной платы, которая, естественно, была выше, так как уплачивалась не напрямую собственнику, а также неправомерно заявлен вычет НДС по выставленным счет-фактурам субарендодателю. Схема работы была довольно сложной. Налогоплательщик также осуществлял финансирование строительства второго корпуса к зданию наряду с субарендодателем. Однако данное финансирование в виде предоставления беспроцентных займов осуществлялось не в адрес владельца здания – ИП, а в адрес его арендодателя-посредника. При этом, в период строительства, денежные средства, представленные по займам от налогоплательщика, перечислялись арендодателем-посредником на счета организаций, которые, по мнению налогового органа, имели признаки фирм-однодневок.
Суд первой инстанции счел доводы налогового органа убедительными и оставил в силе решение проверяющих.
Тем не менее, в описанных хозяйственных отношениях вообще отсутствовали признаки создания схемы получения необоснованной налоговой выгоды:
• перечисленные средства шли на оплату строительства;
• за счет субарендых платежей арендодатель-посредник гасил платежи по аренде недвижимости у ИП, остальная часть средств уходила на оплату работы сотрудников организации и в нераспределённую прибыль;
• налоговые обязательства перед бюджетом исполнялись всеми организациями;
• участники сделок не были взаимозависимы;
• заключение субарендного договора имело экономическое обоснование: к моменту окончания срока договора аренды с ИП у организации заканчивалось дилерское соглашение. Налогоплательщик пытался найти другое здание для размещения выставочного и сервисного центров, которое могло соответствовать требованиям данного соглашения, но ему это не удалось. Когда он обратился к ИП за заключением нового договора аренды, уже шло строительство второго корпуса к зданию, и были оформлены арендные отношения с инвестором.
Верховный суд с выводами предыдущих инстанций не согласился и указал, что ни суд, ни налоговый орган не привели мотивированного обоснования, в чем именно выразилась необоснованная налоговая выгода. Налоговый орган не смог пояснить суду, каким образом наличие субарендных отношений могло привести к негативным последствиям для бюджета. Потери бюджета установлены не были.
В итоге суд первой инстанции при новом рассмотрении удовлетворил требования налогоплательщика и полностью отменил решение налогового органа (Решение Арбитражного суда г. Москвы от 29.09.2017 г. по делу № А40-230712/15-140-1890).
Однако такой случай можно назвать единичным.
Согласно сложившейся практике субарендные отношения очень часто определяют как способ получения необоснованной налоговой выгоды, в основном в связи с взаимозависимостью участников сделки или применением ими специальных режимов налогообложения.
Можно привести один яркий пример по взысканию налоговой недоимки – дело № А55-27666/2014: организация (далее – организация, налогоплательщик) сдавала в аренду части торгового комплекса взаимозависимым обществам (учредителями были родственники, учредители одних являлись сотрудниками в других), находящимся на специальных режимах налогообложения.
Торговые площади сдавались в аренду по цене, которая была почти на 20% ниже реальной рыночной стоимости. Эти помещения затем передавались в субаренду по уже «реальным» ценам. Такое «искусственное вовлечение» зависимых организаций позволило налогоплательщику уменьшить реально полученный доход от данных операций за счет низкой цены аренды. В случае заключения сделок напрямую, минуя подконтрольные организации, НДС исчислялся бы с реальной стоимости аренды. Доход от сдачи площадей в аренду распределялся между зависимыми организациями, которые находясь на спец режимах не уплачивали НДС и налог на прибыль в бюджет, а также занижали налоговую базу за счет учета расходов на аренду спорной недвижимости у реального собственника (Определение Верховного Суда РФ от 23.06.2017 г. № 306-КГ17-6991 по делу № А55-27666/2014).
Но здесь действительно отсутствовал экономический смысл в совершенных сделках, так как доход во всех вовлеченных организациях получали одни и те же люди, при этом налог уплачивался в меньшем размере. То есть бюджету был реально нанесен ущерб.
Иными словами, по мнению Верховного Суда России, налогоплательщик может без налоговых претензий сменить свой статус арендатора на субарендатора. Но в первом случае, мы считаем, главную роль сыграло то, что организации – участники хозяйственных отношений не были взаимозависимыми и полностью исполняли свои обязанности перед бюджетом. В противном случае, даже если бы налогоплательщик привел все те доводы, которыми обосновывал экономическую целесообразность произведенных сделок, согласно сложившейся практике, они были бы проигнорированы судом.
28.03.2019 г.